- Евгений
Гаврилов: – В каких проектах вы сегодня
снимаетесь?
Артур Смольянинов: – Я
пока не снимаюсь, работаю в театре. Я не
занят в репертуарном театре, участвую
в различных проектах. Что же касается
кино, то ближайшее моё появление на
экране запланировано в сериале «9
месяцев», который выйдет скоро на первом
канале, а также в шахтёрской картине,
которая называется «Последний забой».
Я не знаю, так ли она будет называться,
когда выйдет на экраны, но рабочее
название было такое.
– Почему вам
пришла мысль участвовать в антрепризных
спектаклях? – Я считаю, что артист
должен работать в театре, так как это
его основное место работы. Кино - это
Олимпиада, а театр - ежедневные
тренировки.
– После окончания учёбы
вы отошли от театра. С чем это было
связано? – Это сложная история.
Во-первых, сниматься я начал с 14 лет. «9
рота» была восьмой картиной. А во-вторых,
я в театр пришёл, и меня в него взяли, но
не сложились обстоятельства, и работать
там, в итоге не стал.
– Каждая роль
для вас - новая ступень. Что вы вкладываете
в это понятие - «подняться на новую
ступень»? – Понимаете, токарь, который
каждую гайку подтачивает, пытается
сделать её лучше предыдущей. Так и каждая
роль чем-то качественно отличается от
предыдущей. Идеальных ролей не бывает.
Есть какие-то ошибки, всегда есть что
исправлять. Это касается не конкретно
каждой роли, это касается вообще
профессии. Есть такие вещи в каждой
профессии, которые очень сложно объяснять
людям, которые от неё далеки, это своя
кухня. Если оперировать же профессиональными
терминами, то станет скучно.
– Где
работа труднее - в сериалах или кино? –
Всё зависит от конкретного случая.
Определённой закономерности для меня
нет. Всё зависит от конкретной работы,
от множества факторов. Дело не в том:
сериал - не сериал, кино - не кино. Какая
команда, какой сценарий в первую очередь.
Насколько профессиональны люди, которые
это делают и т.д. Бывает, что сериал
снимают, как кино, а бывает, что кино
снимают, как сериал. Иногда работаешь
в сериале и думаешь: «Господи, неужели
всё так хорошо? Не может быть!». А иногда,
снимаясь в кино, думаешь: «Ужас, какой!
Хуже, чем сериал». Мне трудно на эту тему
рассуждать: на самом деле я имею ещё не
такой большой опыт, чтобы делать какие-то
глобальные выводы. Когда буду работать
в профессии лет двадцать пять, то тогда
можно о чём-то говорить.
– Самый
памятный эпизод в съёмках фильма «9
рота»? Чем он так памятен? – Финал. Там
было тяжелее всего. Физически и
психологически все устали. Воплотить
то, что написано, было очень трудно.
Трудно, но, с другой стороны, очень
интересно. Все получили от этого огромное
удовольствие.
– У вас очень упорный
характер. Пробовали вы когда-либо
заниматься спортом? – Да, полжизни
занимался футболом. Я занимался с семи
до шестнадцати лет. В городе Королёве,
где я жил, был футбольный клуб. Мы играли
во второй лиге в зоне «Центр». Наш город
выигрывал каждый раз, занимал первое
место. Но дело в том, что для выхода в
следующую лигу нужно, чтобы все возрасты
занимали первое место. Команда мастеров
не радовала болельщиков. А у нас была
очень хорошая команда. Просто создаётся
впечатление, что у меня упорный характер,
но я тоже не железный. Иногда руки
опускаются. Спорт - это, действительно,
такая штука, которая помогает вырабатывать
силу воли. Когда занимаешься спортом,
то там всё проще. Нет таких сложных
эмоциональных переживаний. У тебя есть
ворота, есть мяч, и в эти ворота нужно
попасть. Можно пятьсот раз проделать
нехитрую операцию, чтобы это выполнить.
Ты понимаешь, что если сделать это
пятьсот раз, то вырабатываешь какие-то
качества. А сегодня главный день в
жизни моей любимой команды «Спартак».
Она играет с «Локомотивом».
– К
ценным качествам человека вы отнесли
человеколюбие и терпимость. Что вы
вкладываете в эти понятия? Какие действия
подкрепляют эти качества в человеке? –
Попробую объяснить примером. Вот лежит
дядя в переходе. Необходимо не просто
пройти, проскочить мимо него, а пощупать
ему пульс, спросить: не нужно ли чем-то
помочь. Или тащит бабушка тележку по
лестнице в метро, не пробежать мимо этой
бабушки, а взять и просто помочь ей. А
терпимость - это когда тебе наступили
на ногу в транспорте, то не орать на
человека матом, а как-то, независимо от
того извинился он или нет, просто
улыбнуться ему в ответ. Ничего страшного
- с кем не бывает.
– Вы любите
творчество В.Высоцкого. Кто он больше
для вас - поэт, музыкант, артист? – Он
- Высоцкий, всё вместе. Это было явление
для страны. Другое дело, что я этот период
не застал, но понимаю, что Высоцкий -
певец свободы. Человек, который в любых
условиях мог позволить себе, своей
личности выходить за рамки принятого
обществом. Он мог говорить вслух о том,
о чём некоторые и думать себе не могли
позволить. И делал это гениально. Я
как артиста его не очень знаю, не видел.
В кино какие-то работы нравятся, какие-то
- не очень. Не мне судить. Певец он,
конечно. Для меня он, скорее, поэт. Поэт
величайший - однозначно.
– Что вам
близко, сближает в его жизни и творчестве? –
Мне близко как раз его человеколюбие и
терпимость. Его обострённое чувство
справедливости, его отношение к дружбе,
женщинам, отношение к профессии. Я
считаю, что поучиться у него можно
многому.
– Одна из ваших любимых
песен В.Высоцкого - «Кони привередливые».
Что вы можете сказать об этой песне? –
Я понимаю её так, что вдоль обрыва над
пропастью Владимир Семёнович всю жизнь
нёсся. Это не какой-то период, а вся
жизнь. Для меня это абсолютно -
песня-молитва. Человека, который так
разогнался, что остановиться не может.
Очень хочется, но он уже не может. Он
просит, чтобы хоть кто-то его остановил.
Остановите, пожалуйста, я уже не могу
этого сделать. Никому это не удалось, в
общем-то, сделать. Когда же я пою эту
песню, то вкладываю в неё такой смысл,
который трудно объяснить словами, это
на уровне моих ощущений.
– Как вы
относитесь к тому, что Высоцкий не
разрешал никому петь своих песен? Чем
это было оправдано? – Иногда люди
просто не понимают, что они поют. Высоцкого
нельзя исполнять как шансон или как
песню группы «Блестящие». Нельзя его
песни петь таким голосом с такой же
хореографией на сцене. Нельзя. Когда я
это увидел, то был не возмущён, а удивлён,
шокирован таким непониманием. Я уверен,
что были люди в его компании, которые
говорили: «Володя, можно я твою песню
спою?» - «Ну, конечно, пой». Просто это
не афишировалось. Наверное, он считал,
что лучше него это никто не сделает. И
был прав. В то время, действительно,
никому не удавалось. Я не считаю, что
пою лучше или хуже, чем Высоцкий. Просто
пою по-другому, но понимаю, что он имел
в виду. Я понимаю, о чем пою, когда
исполняю. В любой песне нужно, прежде
всего не ноты выпевать, а понимать, о
чем ты поёшь. Суть песни, о чём она. Что
ты хочешь ею сказать? Так же и в кино,
и в театре. В чём смысл твоей роли?
–
Высоцкий не любил актёрскую профессию
из-за того, что в ней много отрицательных
черт. Он определял кино как низшую
ступень театрального искусства. В чем
он прав, а в чём вы с ним не согласны? –
Я бы таких резких формулировок избегал.
Театр - это просто абсолютно чистая
форма, где ты не в состоянии обмануть
ни себя, ни зрителя. То, что ты есть, то
ты есть. А в кино есть свет, монтаж, грим,
крупные планы - у тебя есть право на
ошибку. В театре этого нет. Театр - это
искусство абсолютно, всегда на грани,
а в кино очень много страховочных
моментов для артиста. Может возникнуть
иллюзия, что ты всего достиг, а придёшь
в театр, так по голове получишь, что мало
не покажется. Я понимаю, что имел Владимир
Семёнович в виду.
– Артур, «Алхимика»
Коэльо вы отнесли к элементарной
философии. Какая философия близка вам? –
В меня, наверное, будут кидать камнями,
но я философию вообще за науку не считаю.
Потому что она человечество не двигает
никуда.
– Что такое, по-вашему,
комплексы? Почему их нет в детстве? –
В детстве не может быть комплексов.
Потому что есть ощущение счастья оттого,
что так много впереди.
– Отличается
ли актёр сегодняшнего поколения от
актёров прошлых лет? Что сближает? Что
разъединяет? – Я немножко древний в
том смысле, что я не пользуюсь Интернетом,
не смотрю телевизор. И вообще считаю,
что «цивилизацию» нужно остановить. Мы
скоро убьёмся, двигаясь с такой скоростью.
Люди так разогнались, что перестали
друг друга замечать. Вот это как раз и
разъединяет поколение сегодняшнего
дня от предыдущего. Я очень хорошо
понимаю предыдущее поколение. И они
меня, вроде, тоже. В первую очередь у нас
разная скорость жизни. Не остаётся
времени на любовь, даже нет времени
просто поговорить друг с другом
по-человечески. По мобильному телефону
шлют SMS-ки. Что это за общение? Люди должны
общаться глаза в глаза, что-то говорить
друг другу, что-то получать. Очень мало
осталось человеческого общения, прямого
контакта между людьми. Появилось очень
много возможностей контактировать
по-другому. И потом есть мир, нарисованный
в окне, под названием телевизор. Какой-то
искусственный, который создаёт иллюзию,
что вы, не вставая с дивана, можете
покорить мир. Это приятная иллюзия.
Многие на эту иллюзию покупаются. Актёры
старшего поколения отличаются, конечно,
отношением к профессии. Среди плеяды
тех лет я не встречал лентяев или
халтурщиков. Но опять же, не мне судить.
Им-то с высоты виднее, чем мне. У меня
такое ощущение, что они во многом правы.
Сейчас профессия артиста, благодаря
нам и тому, что происходит на экране,
немножко обесценилась. Уровень не тот.
Сегодня не нужно быть действительно
талантливым для того, чтобы иметь успех,
достаток и всё остальное. Я же считаю,
что за успех нужно попотеть, помучиться,
кровь проливать. А когда он приходит
легко, то в этом есть что-то дьявольское,
ненастоящее. Такого раньше не было.
Тогда, если ты чего-то не умеешь, то
ничего и не получишь в этой жизни.
По-моему, раньше это было так. А сейчас
так всё смешалось... Страна стала как
свалка, где очень много отвратительного,
среди чего иногда появляется, действительно,
что-то очень интересное. Но среди
отбросов, гнили это очень трудно
разглядеть. Нужно, чтобы всего наносного,
ненужного стало поменьше. Без этого
нельзя, но нужно как-то от этого
избавляться.
– Каких недостатков
вы людям не прощаете? – Я стараюсь всё
простить. Простить не могу только
предательство. Хочу, но не могу. Его
очень сложно простить. Людей не бывает
идеальных, без недостатков. Как человеку
можно что-то не простить? Мне это не
понятно. Это вопрос к человеколюбию и
терпимости. Очень трудно многое забыть.
Простить я могу всё. А вот забыть что-то
очень трудно. Бывает, что ты прощаешь
человека, но забыть то, что он сделал,
не можешь.
– Что бы вы подписали на
своей фотографии пацанам? – Я считаю,
что настоящий мужчина должен в первую
очередь уметь брать на себя ответственность
за окружающих его близких людей. И
конечно, он должен любить женщину.
По-настоящему.
– А женщине? –
Женщине на фотографии я очень долго бы
писал... Женщина - это венец творения,
прекрасное создание. Женщину надо
беречь, любить, ценить. Потому что
по-честному мы все им обязаны своей
жизнью.
– Ваши пожелания жителям
города Бийска Алтайского края? –
Алтайский край - прекрасное место. У
меня товарищ с Алтая. Телезрителям я
пожелаю поменьше смотреть телевизор и
побольше книжек читать. А зрителям? Быть
терпимее и любить друг друга. Замечайте
друг друга и не проходите мимо.
РИФФорма (07.12.2005)
|